Кум-Сери

среда, 15 июня 2016

02:06

Salkhi

Они встретят тебя в Черном Лесу

Здра-а-асте~

- Танцуй! Танцуй! – толпа ликовала, гремя медяками и оглушительно хлопая. В середине старой городской площади, окруженная восторженными зеваками, танцевала молодая женщина, весело усмехаясь и громко звеня многочисленными браслетами. Толпа свистела и кричала, жадно ловя каждый изгиб и каждое движение ее тела, бросая под босые ноги танцовщицы монеты и украшения. Мальчишка-зазывала ловко сновал между зрителями, подхватывая щедрые подношения и заботливо складируя в широкую суму, а женщина, насмешливо щуря карие глаза, казалось, не обращала на него никакого внимания. Резко развернувшись и встряхивая волосами, яркими, цвета красных гранатов, танцовщица звонко рассмеялась, вскидывая руки, и заставляя браслеты звенеть веселее прежнего.
- Танцуй! Танцуй! Танцуй! – по восторженной толпе волной прокатился шумный вздох, смешанный с ужасом и неудержимым интересом, когда танцовщица легким движением выхватила откуда-то из плотных людских рядов серебряную саблю, умело, будто опытный фехтовальщик, вращая оружие в тонкой загорелой ладони.
Позади людских спин, легко постукивая ногой по земле, словно отбивая ритм, стоял караванщик, и по воле судьбы, отец всех кочующих артистов Великих Песков. Стоял, наблюдая за ярким ураганом, кружащим в центре толпы зевак, и улыбался счастливо, как ребенок.
- Эй, Айдар, твоя женщина знатно танцует! Где ты ее разыскал? – один из мужчин рассмеялся, опуская ладонь на плечо караванщика, тот лишь довольно усмехнулся, пригладив пальцами аккуратно постриженную бороду на загорелом лице, и кивнул на импровизированную сцену.
- Еще как знатно, вот только не я ее разыскал. Пару лет назад прибилась к нам, талант неимоверный, сам видишь.
- Тебе сказочно везет в этой жизни, Айдар. Да сохранят тебя Барханы! – вновь рассмеялся мужчина, с досадой замечая, что музыка стихла, и танец закончился, а его невольный собеседник засобирался уходить.
- Эй, постой! Неужели эта жемчужина больше для нас не станцует? - Караванщик обернулся, бросив на быстро собравшихся любопытных долгий взгляд, и широко улыбнулся, взмахнув руками.
- Еще как станцует! Как только мы вернемся из Золотой Империи. Нам, знаете ли, деньги не только песнями и плясками зарабатывать приходится, но и торговлей.
За городской площадью, завалив почти всю узкую улочку тюками, суетилась актерская труппа, стараясь успеть отбыть из города в срок, вместе с торговым караваном. Сухой старик, восседавший на всем этом великолепии, то и дело подначивал кого-то разрозненными фразами, постоянно забывая, что именно и кому он уже успел сказать.
- Я так голодна! – танцовщица с размаху плюхнулась на свернутый тюк, довольно потягиваясь и стаскивая с рук звенящие браслеты, аккуратно складывая рядом, - Кстати, спасибо вам за эти украшения.
- Можешь оставить их себе, - девушка чадварка, с черными, как пустынная ночь глазами, весело улыбнулась, опуская перед танцовщицей свежий хлеб и плошку, до краев наполненную чем-то горячим и вкусно пахнущим, - Гизем, у тебя просто зверский аппетит и такие же зверские запросы! Но, черт возьми, ты все это великолепно отрабатываешь!
- Спасибо, Айну! – Гизем довольно хмыкнула, сразу же принимаясь за еду, и, немного подумав, снова перевела взгляд на девушку, - Ты знаешь, что я люблю тебя безумно?
- Да, ты мне это вчера говорила, когда выпрашивала вон ту алтанскую шпильку, - Айну рассмеялась, откидывая за спину длинные черные косы, - Сегодня даже не пытайся, мы скоро отправляемся.
Пару лет назад эта странная женщина пришла к ним на выступление. В старых оборванных одеждах, босиком по раскаленному песку. С ней был колчан стрел, старый лук без тетивы, и обезоруживающая улыбка. Она сразу же заявила, что знает, как покорить публику. Почти все тогда посмеялись над ней, кроме Айдара. Мужчина снисходительно улыбнулся, обводя рукой все еще заполненную людьми площадь и медленно произнес – «Тогда иди». И женщина пошла, сразу же приковывая к себе взгляды сотни собравшихся, а потом и тысячи. В этот день они пировали на славу, гуляя и празднуя почти до рассвета, с радостью принимая в свои ряды нового члена труппы.
- Караван скоро отбывает! Давайте шевелитесь мухи сонные! – в узкую дверь, подобно урагану, влетел смуглый мальчишка-зазывала, бег окончательно растрепал и без того взъерошенные волосы, но ему это, казалось, было совершенно нипочем. Забавно бормоча что-то себе под нос, он наспех хватался за сложенные на глиняном полу свертки, стараясь унести их все разом и постоянно фыркал, когда это у него не получалось. Гизем с интересом наблюдала за его метаниями. Когда-то давно у нее тоже был младший брат. Когда-то давно…
Наконец остановившись, зазывала нахмурился, замечая ничего не делающую, по его мнению, танцовщицу и, что было силы, набросился на нее, беззлобно ругаясь и размахивая руками.
- Ну что ты все ешь?! Помогай, мы отбываем! – чем больше он заводился, тем смешнее становилось Гизем, и к концу тирады танцовщица уже почти хохотала, уворачиваясь от легких тычков, и отбирая честно заработанную еду из цепких пальцев мальчика-зазывалы. Окончательно отчаявшись добиться от старшей сестрицы помощи, мальчишка хмыкнул, уже без особого труда подхватывая свертки и выходя прочь, тут же возвращаясь, чтобы швырнуть одним из них в рыжую голову.
- А ну бегом, кому говорят!
- Да ты это уже столько раз повторил, Бархан тебя раздери! – Гизем окончательно расхохоталась, хватая остатки хлеба, чудом не убивший ее «снаряд», и поспешила вдогонку за юным зазывалой, пока мальчишка еще чего-нибудь не выдумал.
Караван заканчивал свои последние приготовления, загружая в кибитки оставшиеся бочки и свертки с товаром. Айдар прохаживался вдоль длинного ряда, запряженных верблюдами повозок, и улыбался, с наслаждением вдыхая нагретый воздух, пахнущий маслом и фруктами. Он по-настоящему любил такие моменты, оставаясь наедине с собой и своими мыслями. Караванщик порой подолгу гулял, представляя себе далекие страны, богатые сочной зеленью, совсем как столица Золотой Империи, или шумное море, приятно холодящее ноги в жаркий день. Он был не стар, но и давно не так молод, а все равно продолжал мечтать о путешествиях.
- Мы все собрали и уже готовы, - Айдар обернулся, почти столкнувшись с незаметно подошедшей Айну. Девушка весело улыбнулась, протягивая ему завернутый в незатейливый платок кусочек свежего хлеба, - Поешьте, а то Гизем и младшие все сметут, даже не заметите.
Мужчина беззлобно рассмеялся, с благодарностью принимая хлеб из тонких рук. Она всегда была тише всех и всех заботливей, за что труппа ее и любила. И он, Айдар, тоже ее любил.
- А что дедушка? – Айну вновь улыбнулась, кивая куда-то в сторону их кибиток, с позволения торговцев связанных с остальным караваном. Они защитят товар в пути и развлекут караванщиков.
- Расположился и уже вовсю рассказывает сказочки молодняку!
- А слышали, я знавал самого шаха… - блаженно улыбаясь, протянул старик, подслеповато щурясь, - И не только его, но и первых красавиц гарема.
- Ой, началось! – театрально закатывая глаза, простонала Гизем, откидываясь на сложенные тюки, - Дед, только не снова.
Но старик совершенно не слышал ее, продолжая бормотать себе под нос что-то, одному ему понятное. Женщина легко улыбнулась этой его причуде, и самозабвенно закрыла глаза. Скоро она покинет этот город и караван увезет ее далеко-далеко отсюда, настолько, что она и не могла бы себе представить.